Мертвое Небо - Страница 70

Закончив, Унгат опустился на бархатные подушки, и глухонемой раб тут же поднес ему чашу. Кто из девяти приказал рабу, Унгат не знал. Но знал, что чаша – хороший признак. Значит, они не считают, что он провалил дело. Да и почему, собственно, провалил? Соглядатай установлен и мертв, посланник тоже, а само послание покоится на дне моря Зур. К тому же он принес весть о Необычном. Унгат не прятал мыслей. Пусть Девятеро знают: он честен.

И его удостоили. Первый из Девяти, Возрожденный, открыл Унгату неслыханное. Они нашли! Пятеро собратьев проникли в сердце Красной Тверди и там, в Запретных землях, отыскали, наконец, Истинную Силу. И теперь уже не важно, останется ли в живых северный Император или умрет. Теперь не флот Гурама, не монахи Хуриды и не восстание в Тайдуане или Конге решают судьбу Мира, а она, Истинная Сила. Но, конечно, ни пираты, ни гурамцы не окажутся лишними. Тем более что хуридиты уже в сорока милях от Орэлеи, а боевые корабли Гурама завтра утром выйдут из Ковровой бухты. Теперь Унгат понимал, что встретилось ему прошлой ночью. Понимал и радовался. Ему уже дали понять: его не оставят в стороне. Скоро он полетит в Конг, чтобы довершить начатое. Напоследок Возрожденный показал ему то, что творит подвластная Алчущим Сила, и сердце Унгата наполнилось ликованием от такого торжества. Воистину приближалось великое время!

Драконы летели неполным клином. Мощно взмахивали огромные крылья, тянулись вперед треугольные головы. Драконы спешили. Вернее, спешили их всадники – драконы никогда не спешат. Драконы летели так близко, что всадники могли переговариваться. И они не упустили такой возможности. Ведь на земле они так и не успели обсудить и осмыслить пришедшую с запада беду. Разумеется, были пророчества. Самые мрачные. Но кто из рунских магов первой величины принимает в расчет болтовню прорицателей? Да никто. Собственное чутье и факты – вот что движет искателями мудрости. Чувственный аспект магии большинство рунских чародеев оставляли Алчущим. Как недостойное. Впрочем, находились и те, кто не разделял общих взглядов. Что ж, в Мире достаточно уединенных мест, где никто и ничто не помешает магу постигать истину так, как ему по вкусу. У шестерых, летящих вслед заходящему солнцу, разногласий в путях постижения не было. Но каждый по-своему оценивал небывалое по численности вторжение. И обсуждение разных гипотез приятно скрашивало долгий полет. А под крыльями, внизу, проплывали зеленые поля южного Хольда, перемежающиеся кудрявыми полосками леса и желтыми, похожими на грибы, скоплениями домов. Добрая ухоженная земля. Подлинная основа Империи.

Серое облако, затмившее уходящее солнце, драконы заметили первыми, но особого внимания на него не обратили. Облако и облако. А увлеченные беседой маги и вовсе позабыли об осторожности. Они же дома, а не где-нибудь на границе диких земель. Когда один из чародеев, Скриптум Большая Рука, вдруг сообразил, что облако принадлежит к доселе неизвестному виду, и оповестил об этом своих соратников, было еще не поздно. Но все шестеро, вместо того чтобы, объединившись, прозреть природу облака, пустились в приятный и утонченный спор. И опоздали. Облако рассеялось, явив взорам нечто невиданное.

Клин распался. Шестеро драконов круто развернулись и унеслись прочь. Уже без всадников. А серое облако вновь сгустилось и полетело на запад. Хотя ветер дул с юга.

– Выходит, ты спас мне жизнь,– сказал Данил.– Благодарю тебя.

– Пустое,– отмахнулся Сантан.– Это проще, чем вернуть тебе память.

– Память?

Сантан посмотрел ему в глаза, завеса, сотканная Алчущим, растаяла и потерянное прошлое, ручеек воспоминаний, потек в сознание Данила. Сначала – горящий корабль в Воркарской гавани, потом… Данил посмотрел на руку. Слава Туру, браслет был на месте. Светлорожденный снял его, отсоединил капсулу и протянул ее своему спасителю. Тот кивнул, легко разломил капсулу пополам и расправил узкую бумажную полоску. Прочитав, молча протянул ее Данилу.

«Крылатая змея – светлейшему Володу. Для Большого Совета.

Начало – на шестой день третьего месяца осени. Участвуют Гурам, Хурида, тайдуанские Алчущие. В Хуриде уверены: Конг и Империя не смогут драться. Почему, в Святом Братстве не знают: так сказал Наисвятейший. Опасаются только Урнгура, но рассчитывают на помощь гурамиди и чародеев. Это все».

Данил поднял глаза.

– Не верю! – проговорил он.– Почему Империя и Конг не смогут драться? Это же чушь!

Сантан покачал головой. Лицо его вдруг показалось Данилу совсем старым.

– Завтра на всех башнях Конга поднимут белые флаги,– сказал он.

Данил не понял: он плохо знал обычаи Конга.

– Траур,– сказал Сантан.– Вчера, в шестой день третьего месяца осени умер мой отец, Тилод Зодчий.

О Ниминоа Данил вспомнил только под утро.

V

Виг и Турфанг спустились в подвал . Пленница уже была здесь, растянута между четырьмя кольцами.

– Холодно,– жрец поежился.– Почему печь не топишь? – сердито сказал он палачу.

– Приказ вашей мудрости,– ухмыльнулся одноногий.

Увечье не лишило его чувства юмора.

– Десятник! – рыкнул Виг, и палач заковылял к очагу.

Пока он возился с растопкой, чародей подошел к пленнице, заглянул ей в глаза.

– Ну что, хуридитка,– сказал он.– Одумалась?

Длинный на этот раз сбросил свое тряпье, оставшись только в красной набедренной повязке. На груди его была изображена черная бычья голова, выдыхающая красное пламя. Голый, он не выглядел оборванцем. Наоборот, обрел какое-то неопределимое величие. Ниминоа он внушал страх. Во имя Величайшего! Что ему нужно?